taxist

жалко. Ей хочется и рыбку съесть, и в платье влезть. Ты говоришь, ну ты взвесь, может быть там, как бы, ну, не все так плохо. Но весы часто бру. Так часто, что теперь они у нее как бабушкин телевизор. Стоят в голову и накрытые, ты знаешь, скатеркой вышивной. Она думает, а что, если я как кошка, а? Ну, я зимой набираю, весной помеугу, и оно со мной уйдет. И вот чем ты старше, тем больше надежды, что ты кошка. Но если без шуток, они уже все опытные. В это сложно поверить, но каждый из них по внешнему виду еды может заранее определить, где именно эти калории отложатся. Ну, типа эклер в бока, грудинка, грудинка в облака. Ей еще говорят, попробуют это вот интервальное голодание. Она говорит, я пробовала. Я ж пока сплю, я же не ем, правильно, да? Или что? Ты хочешь, конечно, это не те интервала. Вы это еще знаешь, как, ну, это на самом деле страшно. Она вот ходит, там, везде не ест, ну, все терпят. Вечером приходит, на весу становится, там, там, плюс 300 грамм. Ты думаешь, откуда? И в этот момент голоса в ее голове ее успокаивает. Типа, Наташ, а что если, ну, ты просто научилась фотосинтезу? Ладно, потом она прочитала, как надо правильно говорить. Типа, мне надо есть больше белка. Мужик ее задали, Вефрэн, про белок сразу шуткует. Опа, есть у меня один валентик? Там, надежды нет.